III   208-243
III   208-243

Jim MORRISON
The New Creatures

to Pamela Susan

I
Snakeskin jacket
Indian eyes
Brilliant hair
He moves in disturbed
Nile Insect
Air

II
You parade thru the soft summer
We watch your eager rifle decay
Your wilderness
Your teeming emptiness
Pale forests on verge of light
decline,
More of your miracles
More of your magic arms

III
Bitter grazing in sick pastures
Animal sadness & the daybed
Whipping.
Iron curtains pried open.
The elaborate sun implies
dust, knives, voices-
Call out of the Wilderness
Call out of fever, receiving
the wet dreams of an Aztec King.

IV
The banks are high & overgrown
rich w/ warm green danger.
Unlock the canals.
Punish our sister's sweet playmate distress.
Do you want us that way w/ the rest?
Do you adore us?
When you return will you
still want to play w/ us?

V
Fall down.
Strange gods arrive in fast enemy poses.
Their shirts are soft marrying
cloth and hair together.
All along their arms ornaments
conceal veins bluer than blood
pretending welcome.
Soft lizard eyes connect.
Their soft drained insect cries erect
new fear, where fears reign.
The rustling of sex against their skin.
The wind withdraws all sound.
Stamp your witness on the punished ground.

VI
Wounds, stags, & arrows
Hooded flashing legs plunge
near the tranquil women.
Startling obedience from the pool people.
Astonishing caves to plunder.
Loose, nerveless ballets of looting.
Boys are running.
Girls are screaming, falling.
The air is thick w/ smoke.
Dead crackling wires dance pools
of sea blood.

VII
Lizard woman
w/ your insect eyes
w/ your wild surprise.
Warm daughter of silence.
Venom.
Turn your back w/ a slither of moaning wisdom.
The unblinking blind eyes
behind walls new histories rise
and wake growling & whining
the weird dawn of dreams.
Dogs lie sleeping.
The wolf howls.
A creature lives out the war.
A forest.
A rustle of cut words, choking
river.

VIII
The snake, the lizard, the insect eye
the huntsman's green obedience.
Quick, in raw time, serving
stealth & slumber,
grinding warm forests into restless lumber.
Now for the valley.
Now for the syrup hair.
Stabbing the eyes, widening skies
behind the skull bone.
Swift end of hunting.
Hug round the swollen torn breast
& red-stained throat.
The hounds gloat.
Take her home.
Carry our sister's body, back
to the boat.

A pair of Wings
Crash
High winds of Karma
Sirens
Laughter & young voices
in the mts.

Saints
the Negro, Africa
Tattoo
eyes like time.

Build temporary habitations, games
& chambers, play there, hide.
First man stood, shifting stance
while germs of sight
unfurl'd Flags in his skull
and quickening, hair, nails, skin
turned slowly, whirl'd, in
the warm aquarium, warm
wheel turning.
Cave fish, eels, & gray salamanders
turn in their night career of sleep.
The idea of vision escapes
the animal worm whose earth
is an ocean, whose eyes is its body.

The theory is that birth is prompted
by the child's desire to leave the womb.
But in the photograph an unborn horse's
neck strains inward w/ legs scooped out.
From this everything follows:
Swallow milk at the breast
until there's no milk.
Squeeze wealth at the rim
until tile pools claim it.
He swallows seed, his pride
until w/ pale mouth legs
she sucks the root, dreading
world to devour child.
Doesn't the ground swallow me
when I die, or the sea
if I die at sea?

The City. Hive. Web, or severed
insect mound. All citizens heirs
of the same royal parent.

The caged beast, the holy center,
a garden in the midst of the city.
«See Naples & die.»
Jump ship. Rats, sailors
& death.
So many wild pigeons.
Animals ripe w/ new diseases.
«There is only one disease
and I am its catalyst»,
cried doomed pride of the carrier.
Fighting, dancing, gambling,
bars, cinemas thrive
in the avid summer.

Savage destiny
Naked girl, seen from behind,
on a natural road
Friends
explore the labyrinth
— Movie
young woman left on the desert
A city gone mad w/ fever.

Sisters of the unicorn, dance
Sisters & brothers of Pyramid
Dance
Mangled hands
Tales of the Old Days
Discovery of the Sacred Pool
changes
Mute-handed stillness baby cry
The wild dog
The sacred beast
Find her!

He goes to see the girl
of the ghetto.
Dark savage streets.
A hut, lighted by candle.
She is magician
Female prophet
Sorceress
Dressed in the past
All arrayed.
The stars
The moon
She reads the future
in your hand.

The walls are garish red
The stairs
High discordant screaming
She has the tokens.
«You too»
«Don't go»
He flees.
Music renews.
The mating-pit.
«Salvation»
Tempted to leap in circle.
Negroes riot.

Fear the Lords who are secret among us.
The Lords are w/ in us.
Born of sloth & cowardice.

He spoke to me. He frightened
me w/ laughter. He took
my hand, & led me past
silence into cool whispered
Bells.

A file of young people
going thru a small woods

They are filming something
in the street, in front of
our house.

Walking to the riot
Spreads to the houses
the lawns
suddenly alive now
w/ people
running

I don't dig what they did
to that girl
Mercy pack
Wild song they sing
As they chop her hands
Nailed to a ghost
Tree
I saw a lynching
Met the strange men
of the southern swamp
Cypress was their talk
Fish-call & bird-song
Roots & signs
out of all knowing
They chanced to be there
Guides, to the white
gods.

An armed camp.
Army army
burning itself in
feasts.

Jackal, we sniff after the survivors of caravans.
We reap bloody crops on war fields.
No meat of any corpse deprives our lean bellies.
Hunger drives us on scented winds.
Stranger, traveler,
peer into our eyes & translate
the horrible barking of ancient dogs.

Camel caravans bear
witness guns to Caesar.
Hordes crawl & seep inside
the walls. The streets
flow stone. Life goes
on absorbing war. Violence
kills the temple of no sex.

Terrible shouts start
the journey
- If they had migrated sooner
- a high wailing keening
piercing animal lament
from a woman
high atop a Mt. tower
- Thin wire fence
in the mind
dividing the heart

Surreptitiously
They smile
Inviting-Smiling
Choktai
leave!
evil
leave!
No come here
Leave her!
A creature is nursing
its child
soft arms around
the head & the neck
a mouth to connect
leave this child alone
This one is mine
I'm taking her home
Back to the rain

The assassin's bullet
Marries the King
Dissembling miles of air
To kiss the crown.
The Prince rambles in blood.
Ode to the neck
That was groomed
For rape's gown.

Cancer city
Urban fall
Summer sadness
The highways of the old town
Ghosts in cars
Electric shadows

Ensenada
the dead seal
the dog crucifix
ghosts of the dead car sun.
Stop the car.
Rain. Night.
Feel.

Sea-bird sea-moan
Earthquake murmuring
Fast-burning incense
Clamoring surging
Serpentine road
To the Chinese caves
Home of the winds
The gods of mourning

The city sleeps
& the unhappy children
roam w/ animal gangs.
They seem to speak
to their friends
the dogs
who teach them trails.
Who can catch them?
Who can make them come
inside?

The tent girl
at midnight
stole to the well
& met her lover there
They talked a while
& laughed
& then he left
She put an orange pillow
on her breast

In the morning
Chief w/ drew his troops
& planned a map
The horsemen rose on up
The women fixed the ropes
on tight
The tents are folded now
We march toward the sea

Catalog of Horrors
Descriptions of Natural disaster
Lists of miracles in the divine corridor
Catalog of fish in the divine canal
Catalog of objects in the room
List of things in the sacred river

The soft parade has now begun
on Sunset.
Cars come thundering down
the canyon.
Now is the time & the place.
The cars come rumbling.
«You got a cool machine.»
These engine beasts
muttering their soft
talk. A delight
at night
to hear their quiet voices
again
after 2 years.

Now the soft parade
has soon begun.
Cool pools
from a tired land
sink now
in the peace of evening.

Clouds weaken
& die.
The sun, an orange skull,
whispers quietly, becomes an
island, & is gone.

There they are
watching
us everything
will be dark.
The light changed.
We were aware
knee-deep in the fluttering air
as the ships move on
trains in their wake.
Trench mouth
again in the camps.
Gonorrhea
Tell the girl to go home
We need a witness
to the killing.

II
The artists of Hell
set up easels in parks
the terrible landscape,
where citizens find anxious pleasure
preyed upon by savage bands of youths.

I can't believe this is happening
I can't believe all these people
are sniffing each other
& backing away
teeth grinning
hair raised, growling, here in
the slaughtered wind.

I am ghost killer.
witnessing to all
my blessed sanction
This is it
no more fun
the death of all joy
has come.

Do you dare
deny my
potency
my kindness
or forgiveness?
Just try
you will fry
like the rest
in holiness

And not for a
penny
will I spare
any time
for you
Ghost children
down there
in the frightening world

You are alone
& have no need of other
you & the child mother
who bore you
who weaned you
who made you man

III
Photo-booth killer
fragile bandit
straight from ambush

Kill me!
Kill the child who made
Thee.
Kill the thought-provoking
senator of lust
who brought you to this state.

Kill hate
disease
warfare
sadness

Kill badness
Kill madness

Kill photo mother murder tree
Kill me.
Kill yourself
Kill the little blind elf.

The beautiful monster
vomits a stream of watches
clocks jewels knives silver
coins & copper blood

The well of time & trouble
whiskey bottles perfume
razor blades beads
liquid insects hammers
& thin nails the feet of
birds eagle feathers & claws
machine parts chrome
teeth hair shards of
pottery & skulls the ruins
of our time the debris by
a lake the gleaming
beer cans & rust & sable
menstrual fur

Dance naked on broken
bones feet bleed & stain
glass cuts cover your mind
& the dry end of vacuum
boat while the people
drop lines in still pools
& pull ancient trout
from the deep home. Scales
crusted & gleaming green
A knife was stolen. A
valuable hunting knife
By some strange boys
from the other camp across
the Lake.

I
Are these our friends
racing & shuddering
thru the calm vales of parliament

My son will not die in the war
He will return
numbed peasant voice of Orient
fisherman

Last time you said
this was the only way
voice of tender young girl

Running & speaking
infected green
jungles

consult the oracle
bitter creek
crawl
they exist on rainwater

monkey-love
mantra mate
maker of brandy

The poison isles
The poison

Take this thin granule
of evil snakeroot
from the southern
shore

way out miracle
will find thee

The chopper blazed over
inward click & sure
blaster matter, made
the time bombs free
of leprous lands
spotted w/ hunger
& clinging to law

Please
show us your ragged head
& silted smiling eyes
calm in fire
a silky flowered shirt
edging the eyes, alive
spidery, distant
dial lies

come, calm one
into the life-try

already wifelike
latent, leathery, loose
lawless, large & languid
She was a kingdom-cry
legion of lewd marching
mind-men

Where are your manners
out there on the sunlit
desert
boundless galaxies of dust
cactus spines, beads
bleach stones, bottles
& rust cars, stored for shaping

The new man, time-soldier
picked his way narrowly
thru the crowded ruins
of once grave city, gone
comic now w/ rats
& the insects of refuge

He lives in cars
goes fruitless thru
the frozen schools
& finds no space
in shades of obedience

the monitors are silenced
the great graveled guard-towers
sicken on the westward beach
so tired of watching

if only one horse were left
to ride thru the waste
a dog at his side
to sniff meat-maids
chained on the public poles

there is no more argument
in beds, at night
blackness is burned
Stare into the parlors of town
where a woman dances
in her European gown
to the great waltzes
this could be fun
to rule a wasteland

II
Cherry palms
Terrible shores
& more
& many more

This we know
that all are free
in the school-made
text of the unforgiven

deceit smiles
incredible hardships are suffered
by those barely able
to endure

but all will pass
lie down in green grass
& smile, & muse, & gaze
upon her smooth
resemblance
to the mating-Queen
who it seems
is in love
w/ the horseman

now, isn't that fragrant
Sir, isn't that knowing
w/ a wayward careless
backward glance

July 24, 1968

Los Angeles, The United States, Hawaii

Джим Моррисон
Новые существа

посвещается Памеле Сьюзен

I
Куртка из змеиной кожи
Глаза индейца
Блестящие волосы
Он движется в воздухе
Полном растревоженных нильских
Насекомых

II
Ты медленно идешь сквозь это нежное лето
Мы видим, как разлагается твоя вожделеющая винтовка
Твоя пустыня
Твоя наполненная пустота
Тусклые леса на границе света и тьмы
исчезают.
Еше больше твоих чудес
Еще больше твоего волшебного оружия

III
Горькая трава на скудных пастбищах
Чувственная печаль и побои
На диване.
Железный занавес с трудом поднят.
Причудливое солнце состоит из
праха, ножей, голосов.
Крик в Пустыне
Крик от лихорадки, вызванной
странными снами Ацтекского Вождя.

IV
Высокие заросшие берега
таят в себе страшную растительную опасность.
Открой каналы.
Успокой милую подружку нашей сестры.
Хочешь, мы поступим так со всеми?
Боготворишь ли ты нас?
Когда ты вернешься, захочешь ли ты
снова играть с нами?

V
Падение.
Чужие боги часто приходят с войной.
Их рубашки сшиты
из ткани и волос.
Украшения на их руках
скрывают вены голубее крови
будто их здесь ждут.
Нежные глаза ящерицы устанавливают связь.
Их тихие слабые крики насекомых рождают
новый страх в мире страхов.
Шелест секса об их кожу.
Ветер заглушает все звуки.
Оставь свой след на этой изувеченной земле.

VI
Раны, олени и стрелы
Мерцающие обрывки кабеля погружаются в воду
около спокойных женщин.
Возбуждающая покорность людей в бассейне.
Поразительные пещеры для грабежа.
Безнравственные, трусливые балеты ограбления.
Парни бегут.
Девушки кричат, падают.
Всё в дыму.
Обесточенные провода, потрескивая, качаются
на кровавых волнах.

VII
Женщина-ящерица
твои глаза насекомого
твое неожиданное нападение.
Страстная дочь тишины.
Яд.
Ты ускользаешь со стоном, печальная мудрость.
Немигающие слепые глаза
за стенами зарождаются новые цивилизации
и просыпаются с рычанием и визгом
таинственный восход сновидений.
Собаки спят.
Волк воет.
Существо выживает в этой войне.
Лес.
Шелест разрезанных слов, река, занесенная
песком.

VIII
Змея, ящерица, глаз насекомого
растительная покорность охотника.
Быстро, рано утром, незаметно
усыпляя,
ты перемалываешь живые деревья в неудобную рухлядь.
Теперь к долине.
Теперь к желтовато-коричневой шерсти.
Целясь в глаза, расширяя небеса
внутри черепа.
Охота закончилась неожиданно.
Крепко обними ее разорванную грудь
и окровавленную шею.
Гончие злорадствуют.
Возьми ее домой.
Отнеси тело нашей сестры
в лодку.

Два Крыла
Удар
Сильные ветра Кармы
Сирены
Смех и молодые голоса
в горах.

Святые
Негр, Африка
Татуировка
глаза словно время.

Создай временные жилища, игры
и комнаты, играй там, прячься.
Первый человек стоял, переминаясь с ноги на ногу,
пока микробы зрения
разворачивали Флаги в его голове
и, оживая, волосы, ногти, кожа
медленно поворачивались, вращались в
теплом аквариуме, поворот
теплого колеса.
Пещерные рыбы, угри и серые саламандры
изменяются во время своей ночной сонной жизни.
Понятие видения недоступно
червю, чья земля -
океан, чьи глаза — его тело.

Существует теория, что рождение вызывается
желанием ребенка выйти из чрева.
Но на фотографии эмбриона лошади видно, что
его шея повернута внутрь, а ноги направлены наружу.
Из этого следует:
Пей молоко из груди
Пока оно не кончится
Выдави добро на край
пока кафельные бассейны не заявили на него свои права.
Он глотает семя, свою гордость
и убегает с бледным ртом
она сосет корень, в страхе,
что мир сожрет ребенка.
Не поглотит ли меня земля
когда я умру, или море
если я умру в море?

Город. Улей. Паутина, или разобщенный
муравейник. Все граждане произошли
от одного царственного предка.

Зверь в клетке, священное место,
сад посередине города.
«Увидеть Неаполь и умереть».
Раскачай корабль. Крысы, моряки
и смерть.
Так много диких голубей.
Животные страдают от новых болезней.
«Существует только одна болезнь,
и я ее причина», -
воскликнула обреченная гордыня переносчика.
Драки, танцы, азартные игры,
бары, кинотеатры процветают
в это алчное лето.

Беспощадная судьба
Обнаженная девушка, стоящая спиной,
на естественной дороге.
Друзья
исследуют лабиринт
— Кино
молодую женщину бросили одну в пустыне
Город сошел с ума от лихорадки.

Сестры единорога, танцуйте
Сестры и братья Пирамиды
Танцуйте
Изувеченные руки
Преданья Старины Глубокой
Открытие Священного Озера
изменения
Немые руки тишина ребенок плач
Дикий пес
Священный зверь
Найди ее!

Он идет повидать девушку
из гетто.
Темные беспощадные улицы.
Лачуга, освещенная свечой.
Она волшебница
Предсказательница
Ведьма
Одетая в прошлое
Вся в украшениях.
Звезды
Луна
Она предсказывает будущее
по твоей руке.

Ярко-красные, стены
Ступени
Пронзительный ужасный визг
Она видит знаки
«Ты тоже»
«Не ходи»
Он спасается бегством.
Музыка возобновляется.
Бордель.
«Спасение»
Искушение прыгнуть в круг.
Негры бесчинствуют.

Бойся Богов, скрытых среди нас.
Боги внутри нас.
Порождение лени и трусости.

Он говорил со мной. Он напугал
меня своим смехом. Он взял
меня за руку и повел дорогой
тишины в прохладные шепчущие
Колокола.

Двое парней
идущих через рощу

Они что-то снимают на камеру
на улице, перед
нашим домом.

Мятежники
Врываются в дома
лужайки
внезапно оживают
наполняются бегущими
людьми

Мне не нравится, что они сделали
с той девушкой
Милосердная банда
Они поют дикую песню
Отрубая ей руки
Пригвожденные к дереву
Призраков
Я видел линчевание
Встретил тех странных людей
с южного болота
Они говорили о кипарисе
О зове рыбы и песне птицы
О корнях и знаках
никому не известных
Они случайно оказались там
Проводники к белым
богам.

Вооруженный лагерь.
Армия армия
сжигающая себя на
праздниках.

Шакалы, мы чуем, кто из каравана уцелел.
Мы собираем кровавый урожай с полей войны.
Мясо всех трупов попадает в наши тощие желудки.
Голод ведет нас по следу.
Чужеземец, путешественник
посмотри в наши глаза и переведи
ужасный лай древних псов.

Караваны верблюдов несут
Цезарю верные ружья.
Дикие орды взбираются на стены и просачиваются
сквозь них. Улицы
струятся камнем. Жизнь стала
всепоглощающей войной. Насилие
убивает храм невинности.

Путешествие начинается с
ужасных криков
— Если бы они ушли раньше
— резкие звуки вой причитания
пронзительные животные стенания
женщины
на самой вершине Горной башни
— Тонкая проволочная ограда
в душе
разделяющая сердце

Украдкой
Они улыбаются
Приглашающей улыбкой
Шоктай
прочь!
зло
прочь!
Не приближайся
Оставь ее!
Существо ласкает
свое дитя
нежные руки сжимают
голову и шею
рот соединяет
оставь этого ребенка
Она моя
Я заберу ее домой
Назад в дождь

Пуля убийцы —
Жена Короля
Пренебрегая расстоянием
Целует монарха.
Принц бродит в крови.
Ода шее
Которую холили
Для веревочной мантии.

Город рака
Городская осень
Летняя печаль
Магистрали старого города
Призраки в машинах
Электрические тени

Энсенада
печать смерти
распятие собаки
призраки из неподвижной машины греются на солнце.
Останови машину.
Дождь. Ночь.
Почувствуй.

Морская птица стон моря
Подземный ропот
Ладан быстро сгорает
Крутой подъем
Извилистая дорога
К китайским пещерам
Дому ветров
Богам скорби

Город спит
и его несчастные дети
бесцельно бродят с бандами животных.
Похоже, они разговаривают
со своими друзьями
псами
которые учат их разбираться в следах.
Кто сможет их поймать?
Кто сможет их заставить войти
внутрь?

Девушка из палатки
в полночь
прокралась к колодцу
и встретила там своего любовника
Они немного поговорили
и посмеялись
потом он ушел
Она положила оранжевую подушку
себе на грудь

Утром
Вождь увел свои войска
и составил карту
Всадники оседлали коней
Женщины затянули веревки
потуже
Палатки уже сложены
Мы отходим к морю

Каталог ужасов
Описания природных катастроф
Списки чудес в божественном коридоре
Каталог рыб в божественном канале
Каталог предметов в комнате
Список вещей в священной реке

Нежный парад сегодня начался
на Сансет.
Автомобили с грохотом едут вниз
по каньону.
Время настало.
Автомобили едут с урчанием
«У тебя клевая машина»
Эти звери-моторы
продолжают свой спокойный
разговор. Наслаждение
ночью
услышать их тихие голоса
снова
по прошествии 2 лет.

Сегодня нежный парад
начался рано.
Прохладные водоемы
усталой земли
погружаются
в вечернюю тишину.

Облака слабеют
и умирают.
Солнце, оранжевый череп,
тихо шепчет, становится
островом и умирает.

Там, где они
наблюдают
за нами всё
потемнеет.
Освещение изменилось.
Мы всё осознаем
коленопреклоненные в дрожащем мареве
плывут корабли
за ними поезда.
Вход в окоп
опять в лагерях.
Гонорея
Скажи этой девушке, чтобы шла домой
Нам нужен свидетель
убийства.

II
Художники Ада
расставляют мольберты в парках
этот ужасный пейзаж
где горожане испытывают острое удовольствие
когда их настигают свирепые подростковые банды.

Я не верю, что это правда
я не верю, что все эти люди
обнюхивают друг друга
и отступают
оскалив зубы
ощетинившись, ворча, чуя
ветер, доносящий запах бойни.

Я убийца призраков.
подтверждаю всем
мое божественное предназначение
Вот и всё
веселье закончилось
пришла смерть
радости.

Как ты смеешь
не признавать
мою силу
мою доброту
или милосердие?
Только попробуй
и ты умрешь на электрическом стуле
как все остальные
станешь святым

И ни за
что
я не потрачу
своего времени
на тебя
Дети-призраки
здесь внизу
в пугающем мире

Ты одинок
и тебе никто не нужен
ты и юная мать
она родила тебя
она отлучила тебя от груди
она сделала тебя мужчиной

III
Убийца из фотокабинки
нежный бандит
прямо из засады

Убей меня!
Убей ребенка сотворившего
Тебя.
Убей своего искусителя
сенатора похоти
который довел тебя до этого.

Убей ненависть
болезнь
войну
печаль

Убей зло
Убей безумие

Убей фото мать убийство дерево
Убей меня.
Убей себя
Убей маленького слепого эльфа.

Прекрасная атомная бомба
извергает поток часов
будильников драгоценностей ножей серебряных
и медных монет крови

Колодец времени и беды
бутылки виски духи
бритвенные лезвия бусы
наживки молотки
и тонкие гвозди птичьи
лапки орлиные перья и когти
хромированные части машин
зубы волосы черепки
глиняной посуды и черепа осколки
нашего времени развалины около
озера блестящие
пивные банки и ржавчина и соболиный
мех в менструальной крови

Танцуй обнаженным на осколках
костей ноги в пятнах, кровоточат
твоя душа вся в порезах
как и сухой борт лодки
не пропускающий воды а люди
закидывают удочки в тихие воды
и вылавливают древнюю форель
из ее глубоководного дома. Отвердевшая
чешуя зеленовато мерцает
Украли нож.
Дорогой охотничий нож
Какие-то незнакомые парни
из другого лагеря на той стороне
Озера.

I
Разве это наши друзья
Протаскивают этот закон
через спокойные долы парламента

Мой сын не погибнет на войне
Он вернется
глухой деревенский голос Восточного
рыбака

В прошлый раз ты сказал
что это был единственный способ
голос нежной молодой девушки

Говорящей что-то на бегу
зараженные зеленые
джунгли

спроси оракула
бегут
горькие ручьи
их питает дождевая вода

пародия на любовь
совокупление под мантры
создатель бренди

Ядовитые острова
Яд

Съешь этот маленький кусочек
дьявольского змеиного корня
с южного
побережья

небывалое чудо
найдет тебя

Прерыватель блеснул
внутри что-то щелкнуло, конечно,
детонатор, освободил
бомбы с часовым механизмом
из зачумленных земель
отмеченных голодом
и придерживающихся закона

Пожалуйста
покажи нам свою раненую голову
и тусклые улыбающиеся глаза
спокойные в огне
шелковая цветастая рубаха
подчеркивает глаза, живой
юркий, далекий
циферблат врет

сюда, спокойный,
испытай жизнь

уже по-женски
скрытная, жесткая, распущенная
необузданная, большая и томная
Ее хотело всё королевство
легион похотливых марширующих
мужчин

Где то, что у тебя украли
там в солнечной
пустыне
бесконечные галактики праха
кактусовых игл, шариков
гладких камешков, бутылок
и ржавых автомобилей, которые скоро попадут под пресс

Новый человек, солдат времени
с трудом пробирался
в толпе на развалинах
когда-то мрачного города, который теперь
просто смешон — с крысами
и насекомыми

Он живет в автомобилях
бесцельно бродит в
замерзших школах
и не находит места
в тенях повиновения

мониторы выключены
огромные занесенные гравием сторожевые башни
умирают на западном побережье
они так устали следить

если бы остался хоть один конь,
чтобы пересечь пустыню
пес, сопровождающий его,
нюхает шлюх
прикованных к позорным столбам

мы больше не ссоримся
в кроватях, по ночам
чернота сожжена
Посмотри, как в городских салонах
женщина
в европейском платье
танцует прекрасные вальсы
должно быть забавно
править пустыней

II
Вишневые пальмы
Ужасные берега
и больше
намного больше

Мы знаем
что все свободны
в школьном
тексте непрощенных

лживые улыбки
невероятные страдания испытали те,
кто едва ли был способен
их вынести

но всё пройдет
приляг на зеленую траву
и улыбайся и размышляй и любуйся
она так красива
похожа
на Королеву
которая, кажется,
влюблена
в своего наездника

ну разве это не прекрасно
Сэр, разве вам не понятен
этот капризный беспечный
быстрый взгляд

24 июля 1968

Лос-Анджелес, Соединенные Штаты, Гавайи

III   208-243
III   208-243
Hosted by uCoz